[quote=Мария Комисарова]Спасибо уважаемый Рубуз...!
Вам спасибо за участие.
Тему Берлинского спорткомплекса рассмотрю позднее, но добавленную вами информацию обязательно учту и проработаю.
Пока хочу сконцентрироваться на личностях причастных к рождению и организации Олимпиады 36-го года, тем более, что на русском языке информации о них, на мой взгляд, недостаточно.
Поговорим о третьем персонаже, который завершал "Триумфальное шествие" Олимпийского колокола на Каизер-Франц-Иосиф-плац. Статьи в российской википедии о нем также нет, а ведь это титанище германского спорта и не только спорта.
Он был одним из тех могучих германских спортивных зубров, о которых я писал выше, и звали его Теодор Левальд, человек-олимпиада, титан германского олимпийского движения, по сравнению с ним рейхсспортфюрер Чаммер был мелкотравчатым сопляком-выскочкой.
Он, Теодор Левальд, в чьих жилах текла кровь кенигсберских евреев стал истинным отцом Берлинской олимпиады (правда там был еще один папик - Карл Дим с которым Левальд развивал немецкий спорт, но о Диме в следующий раз). Сейчас поговорим о еврее ковавшем германский меч спортивой славы Третьего рейха. О человеке который шел на шаг впереди Гитлера в минуты величайшего триумфа покорившего миллионы людей в момент, когда величественный колокол призывал молодежь мира на равнины Майфельда.
[color=#bb0101]ТЕОДОР ЛЕВАЛЬД[/color] (Theodor Lewald) (часть 1)
18 августа 1860 г. в Берлине ; † 15 апреля 1947 г.
организатор спорта в Германии, высокопоставленный административный служащий Германского рейха, юрист, пресс - секретарь правительства Германии в немецком рейхстаге, член исполнительного комитета Международного Олимпийского комитета (1924—1938), член исполнительного комитета Международного Олимпийского комитета (1927—1937). Вышел из состава МОК в 1938 по политическим мотивам. Немецкий спортивный чиновник и председатель оргкомитета Олимпийских Игр в 1936 году. Президент «Имперского комитета физической культуры» в период 1919–1934 годы, был президентом намного дольше, чем кто либо другой.
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ
Теодор Левальд родился 18 августа 1860 года в Берлине, самый младший сын королевского советника юстиции и адвоката Мартин Генрих Отто Левальда и Кэролайн Элизабет Левальд, урожденной Альтхауз. Его предки по отцовской линии были евреями из района Кенигсберга . Но семья Левальд перешла в протестантизм. Его мать происходила из семьи протестантского пастора. Он поступил в Королевскую гимназию Фридриха Вильгельма в Берлине. Во время учебы, в 1873 году, его отец умер. Теодор продолжил свое образование в 1878 году в Берлинском университете , чтобы потом учиться в Гейдельберге и Лейпциге. В Гейдельберге Левальд был членом союза Руперта. Во время учебы он попал под влияние учений Генриха фон Трейчке, которому приписывают фразу "Евреи — наше несчастье", в дальнейшем ставшей лозунгом нацистских штурмовиков. Он сдал экзамены в Берлине , а затем пошел в 1883/84 в течение одного года на службу в вооруженные силы. В 1886 году он был назначен лейтенантом запаса. Таким образом , он прошел все карьерные инстанций , которые считались обязательным условием для более высокой гражданской службы, и что были рассмотрены Берлинским обществом как подобает. Летом 1885 года он присоединился к прусской администрации и работал в районе Касселя, Хомберга, Кирххайна и Ханау. В 1888 году он сдал экзамен асессора и был назначен префектом провинции Бранденбург в Потсдаме. В этом сравнительно небольшом органе он подчинялся непосредственно бывшему прусскому министру общественных работ доктору Генриху фон Ахенбаху. К тому же Левальд приобрел в Берлинском обществе важных знакомых. Способствовал этому тот факт , что его тетя Фанни Левальд управляла салоном в Берлине и была известной немецкой писательницей и феминисткой (вот об ней статья в русской википедии есть).
ИМПЕРСКИЙ СЛУЖАЩИЙ
В октябре 1891 года Левальд был принят на временной основе с прусскими, наконец , 2 июня 1894 года взят в правительство в имперское министерство внутренних дел. На него был возложен ряд различных задач управления. Благодаря его знанию языков (английский, французский, итальянский), он был направлен в 1893 году рейхскомиссариатом на Всемирную выставку в Чикаго. Он на месте руководил и решал на немецком стенде. За это время он установил важные контакты в политике и экономике, которые были у него и на других выставках 1900 года в Париже и 1904 года в Сент-Луисе. В 1897 тайный советник (Geheimen Regierungsrat) и докладчик советник повышенный по службе (Vortragenden Rat Beförderte). Был референтом (в качестве заместителя комиссара) по вопросам олимпийского спорта Рейскомиссариата Германии на Всемирной выставке 1900 в Париже и курировал в течение года немецкий павильон. Там он впервые столкнулся с Олимпийскими играми, которые были также как в 1904 году частью Всемирной выставки. В Сент-Луисе он был рейхскомиссаром, в области культуры и спорта, софинансировал олимпийскую сборную Германии Германским рейхом, а также способствовал, в дальнейшем, развитию искусства, науки и культуры. Помимо всего прочего, он купил первый дирижабль для империи, отводя банкротство "Цеппелинверфт". Только в 1910 году, однако он был снова назначен министерский директор и одновременно уполномоченный при Бундесрате. Там ему пришлось иметь дело всё больше с повседневной политикой. Тем не менее, он был противником парламентской системы и не мог идентифицировать себя со своим новым положением комфортно для себя. С началом войны он вошел в высшую министерскую администрацию захваченных территорий Бельгии и Польши. Как раз в это время он показал диверсифицированную политическую приверженность. В круг его знакомых, помимо прочих, входили Вальтер Ратенау (позже Немецкая демократическая партия) и Филипп Шейдеман (Социал-демократическая партия Германии). Тем не менее, он также был верен императору и был членом консервативного "Императорского автомобильного клуба" (позже Автомобильный клуб Германии). В 1917 году он был снова назначен помощником государственного секретаря. Он взял на себя переговоры с Австрией в Польше и имел в этом деле решающую роль. В июле 1918 Левальд достиг пика своей личной карьеры в Германской империи, когда он был назначен " действительный тайный советник с отличием передового опыта" („Wirklich Geheimen Rat mit Prädikat Exzellenz“) и в этом качестве сформулировал политическую часть речи отречения зачитанной принцем Максимилианом Баденским.
РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СЛУЖАЩИЙ
После распада Германской империи Левальд продолжил свою политическую карьеру. Он показал в последующие годы, что вряд ли он потерял своё политическое влияние. В первые годы молодой немецкой республики он мог бы помочь с его опытом политического руководства. Он оставался главой гражданской администрации Польши и попытался реорганизовать формы империи. В отличии от своей недавнего нейтральности, теперь он должен был выбрать политическое направление и присоединился к Немецкой Народной партии. Первым испытанием стал Капповский путч 13 марта 1920 г. Отказ чиновников сотрудничать с переворот помог предотвратить переворот. Теодор Левальд занял должность старшего переговорщика с революционными генералами. Так же при последующем Рурском восстании Левальд занимает центральную роль в имперской администрации и был ответственен за его подавление. Несмотря на все его заслуги он уходит с должности 11 ноября 1921 года. Его политическая позиция и проблема поколения привели к такой изоляции, тем более , что он стал членом DVP. После своей официальной карьеры, Левальд смог сосредоточиться на своих многочисленных почетных должностях.
СПОРТИВНЫЙ ФУНКЦИОНЕР
Теодор Левальд никогда не имел дела с активными видами спорта, однако он пришел к этому делу в ходе своей работы в качестве гражданского служащего. Уже при его работе на всемирных выставках он занимался размещением и финансированием немецкой олимпийской команды. Для него спорт был скорее культурным объектом с особыми нормами и ценностями, который он хотел приобщить к империи. Он проявил приверженность организации и финансированию Олимпийских игр в Берлине в 1916 году под государственным руководством, целью которых служило, по его мнению, стать международно признанным событием, чтобы превознести Германию. Спорт должен служить государству в первую очередь. в 1919 году он занял пост председателя «Имперского комитета физической культуры» от Виктора фон Подбельского (здесь косяк составителя текста, в реальности после Подбельского три года управлял Ульрих фон Оертцен). Это назначение было для Левальда скорее политическим мотивом. Последствия Версальского договора и последующей отменой призыва на военную службу в качестве „Школы физического укрепления, приучения к чистоте, порядку и дисциплине“ были для него разрушительны. С 1924 года Левальд представлял Веймарскую Республику в Международном Олимпийском комитете. Двумя годами ранее, в 1922 году, он основал совместно с Карлом Димом "Имперско-городской комитет по делам физической культуры" и "Немецкую высшую школу физических упражнений" (DHfL) (иначе "Высшая школа физической культуры"). Поскольку империя не обладала компетенцией в области высшего образования, Левальд выбрал структуру , аналогичную "Обществу кайзера Вильгельма" (полное название: Общество кайзера Вильгельма по развитию науки), так что исследования в области теории физического воспитания были составной частью.
Для того, чтобы установить Дима в качестве руководителя учреждения, он привлек спортивного врача профессора д-р Августа Бира в качестве ректора, который, в свою очередь, для Карла Дима проявил любезность с помощью почетного доктора медицины Университета Гумбольдта. Он должен быть исследован в Академии не только для элитных видов спорта, но и для спорта предназначенного повысить производительность в процессе работы.
Из-за отсутствия воинской обязанности спорт должен был восполнить образовавшийся пробел. Поэтому Левальд выступал за повышение значимости физических упражнений. Создавалась высшая школа физических упражнений учебный центр для учителей, совместно с Немецким стадионом и окружающим спортивный форум на месте проведения соревнований, а также других спортивных сооружений.
Пришло время посмотреть на второго отца Германской олимпиады 1936 года, а впрочем можно сказать, что и первого - Карла Дима.
Кто такой Карл Дим?
Карл Дим - это тот самый человек, благодаря которому мы наслаждаемся всеми перипетиями современной лампадодромии, смачно смакуя казусные моменты.
Карл Дим - это одна из голов двухголовой гидры германского спорта, вторая голова - Теодор Левальд. И даже после того, как нацистский меч в 1933 году срубил эти головы они отрасли снова и расцвели буйным цветом, пуще прежнего, на Олимпийских играх в Берлине в 1936 году. Так союз еврейской и германской наций родил триумф немецкого спорта.
(Фотографии фотографа Ганса Губмана присутствуют на ВА)
[color=#bb0101]КАРЛ ДИМ[/color] (Carl Diem) (Часть 1)
24 июня 1882, Вюрцбург — 17 декабря 1962, Кёльн
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ
Карл Дим родился 24 июня 1882 года в Вюрцбурге (Германская империя) в семье довольно состоятельных родителей — предпринимателя Фердинанда Дима (1859—1914) и его супруги Екатерины Линц (нем. Lintz ) (1859—1938). В 1887 году из-за неудач отца в бизнесе по продаже мужской одежды семья переехала в Берлин, где Фердинанд собирался открыть новое дело. Там, семья жила в стесненных условиях нищеты. Финансовых проблем решить не удалось, и Дим-старший без семьи эмигрировал в Америку, а Карлу из-за этого пришлось прервать обучение в гимназии дабы обеспечивать семью.
ИМПЕРСКИЙ СПОРТИВНЫЙ ФУНКЦИОНЕР
С юных лет Карл увлекался велоспортом и набиравшей популярность в Германии лёгкой атлетикой. В 1896 (1895) году основал спортивный клуб «Marcomannia» Берлин (теперь Berliner Sport-Club). Дим рано начал писать статьи для спортивных газет. В 20 лет он был нанят в «Немецкий легкоатлетический вестник» (нем. Deutsche Sportbehörde für Athletik) и годом позже вошёл в совет его директоров.
После различной коммерческой подготовки и деятельности , которые не удовлетворяли его, он поступил добровольцем на службу, в 1904 году, на один год, но, к его разочарованию, не был впоследствии взят в качестве профессионального военного.
Военная служба оказала большое влияние на его дальнейшую жизнь, которую он посвятил спорту. Он добровольцем участвовал в обоих войнах.
На Олимпиаде 1906 в Афинах в качестве спортивного журналиста сопровождал команду Германии, финансируемую газетами, для которых Дим готовил репортажи.
Спортивные журналистскую деятельность он продолжил и далее.
В 1908—1913 годы был председателем Немецкой легкоатлетической ассоциации. С 1911 года входил в руководство «Младогерманского союза» (нем. Jungdeutschland-Bund), объединявшего разные (все) немецкие молодёжные организации.
Будучи капитаном сборной Германии, Карл Дим возглавлял торжественное шествие немецкой команды по стадиону на Олимпиаде 1912 в Стокгольме. 27 мая 1912 года МОК принял решение о проведении очередной Олимпиады 1916 в Берлине. По предложению Виктора Подбельского Карл Дим был избран Генеральным секретарём оргкомитета предстоящих Игр („Германский имперский комитет для Олимпийских игр“ (DRAfOS)), которые не состоялись из-за начавшейся Первой мировой войны. Не смотря на свою успешную спортивную карьеру и ответственную должность Дим отправился добровольцем на фронт.
В 1917 году из „Германского имперского комитета для Олимпийских игр“ возник «Имперский комитет физической культуры» (DRAfL) переименованный Димом, который и был назначен его секретарем, чьим президентом в 1919 году стал Теодор Левальд.
СПОРТИВНЫЙ ЗНАК
Во время летних Олимпийских игр 1912 года в Стокгольме Карл Дим ознакомился со спортивными системами шведской и американской наций и приобрел бесценный опыт. Среди прочего он решил позаимствовать опыт внедрения спортивных знаков выдаваемых за сдачу определенных нормативов. 29 сентября 1912 года перед заседанием комитета Германской Империи для Олимпийских игр (DRAFOS) в дворец-отеле в Берлине Дим озвучил заявление о внедрение „немецкого спортивного значка“. Планируемый знак должен был ориентироваться на существующие модели из США («Atheltic Badge» с 1904) и из Швеции («Idrotts-Märket» 1907 года). Дим представил представителям немецких спортивных федераций материал по шведскому знаку. 21 октября 1912 г. было проведено собрание по поводу немецкого спортивного знака и уже 10 ноября 1912 года было принято предварительное условие для получения спортивного знака на общем собрании DRAfOS. 21 марта 1913 года решения были опубликованы.
Так появился специальный знак отличия Немецкий спортивный значок (DSA) (аналог нашего "знака ГТО"). Для получения знака Дим сам, одним из первых, сдал нужные нормативы.
РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СПОРТИВНЫЙ ФУНКЦИОНЕР
С 1922 года, как и Левальд, Дим состоял в Немецкой Народной партии. Хотя так же не являлся сторонником идей парламентской демократии.
С 1917 по 1934 годы Карл Дим был генеральным секретарём головной спортивной организации Веймарской республики — Имперского комитета физической культуры, а его прямым шефом с 1919 года был Теодор Левальд.
В 1920 году прошли инициированные Димом первые национальные молодёжные соревнования (нем. Reichsjugendwettkämpfe), предшествующие современным Федеральным юношеским играм. В это же время Дим сыграл ведущую роль в создании Высшей школы физической культуры в Берлине и стал проректором этого спортивного вуза. Как спортивный функционер он был на Олимпийских Играх 1928 и 1932 годов начальником миссии немецкой олимпийской команды. В 1930 году Дим помог Зеппу Хербергеру поступить в спортивный вуз в виде исключения без аттестата о среднем образовании. Самому же Диму постоянную поддержку оказывал Теодор Левальд. Карл Дим всегда старался придать в спорте военизированный характер соревнованиям, а после 1919 года, когда по Версальскому договору был наложен запрет на военную службу он провозгласил "спорт как комплектование вооружённых сил", который должен служить военному и политическому подъему Германии. Он связывал свои взгляды со своим собственным опытом мировой войны и мифом о Лангемарке рассказывавший о героической гибели 2000 молодых и плохо обученных немецких солдат. В 1932 году Дим провозгласил, что из "мощей" "бойцов Лангемарка" родится "новое немецкое будущее". Этим мифом успешно пользовался и Гитлер. Под это будет выделен особый зал на олимпийском стадионе в Берлине.
Небольшой анонс еще не созданной заметки:
"Если бы у бабушки был мужской половой орган, она была бы дедушкой" (с)
Эксклюзив для ВА.
Адольф Алоисович произносит торжественную речь перед членами олимпийской сборной Третьего Рейха.
Перед фюрером, лицом к залу, стоит рейхсспортфюрер Ганс фон Чаммер унд Остен.
Спортсмены и спортсменки с почтением смотрят на фюрера.
Но одна спортсменка скромно отводит глаза.
Кто же такая эта милая девушка? Её звать Дора... Дора слаще помидора...
На этой фотографии, два года спустя, Дора без одежды... Не всякие девушки смогут стать бабушками!
Закину фотографию которая поможет связать некоторые моменты.
На фото вместе с персонажами уже описанными мною (Димом и Левальдом) заснят пресонаж из поста Сurkи:
http://waralbum.ru/bb/viewtopic.php?pid=107129#p107129
Помимо уже упомянутых персонажей между Шмелингом и Левальдом стоит известный немецкий легкоатлет и спортивный журналист Курт Дорри, который участвовал еще в самых первых Олимпийских играх:
[color=#bb0101]КУРТ ДОРРИ[/color]
Курт Вильгельм Дорри (Kurt Wilhelm Doerry)
24 сентября 1874 в Вильгельмсхафене ; † 4 января 1947 в Берлине.
Немецкий легкоатлет, олимпиец и спортивный журналист.
20 сентября 1896 г. ему удалось в забеге на 500 метров в Дрездене показать время 1: 09 мин, которое было зарегистрировано в качестве первой немецкой записи на дорожке и в то же время это был мировой рекорд. На дорожке от 50 до 400 метровв 1896, 1897 и 1899 годах он ставил другие немецкие рекорды, и в он 1899 году он стал чемпионом Германии в 200-метровой гонке. В 1896 году он был победителем Кубка Кронпринца Дании.
На первых Олимпийских играх в 1896 году , он принял участие в гонках на 100 и 400 метров но в финал не попал. Так же он бежал 110 метров с барьерами. На тех играх Германия выставила 14 спортсменов и завоевала 13 медалей. Всего в Олимпиаде участвовал 241 человек в основной массе греки.
На Олимпийских играх в 1900 году , он бежал стометровку, но в финал не прошел. В 1904 году он закончил свою карьеру спортсмена.
Курт Дорри принадлежал к спортивному клубу Sport-Excelsior Friedenau.
С конца 19 - го века он был спортивным журналистом - в качестве редактора "Общей спортивной газеты", а позднее в основанных шотландем Эндрю Питкерн-Ноулс журналах "Спорт им Билд" (1895 г.) и "Спорт им Ворт" (1899 г.). Он был высоко оценен в качестве члена "Национального комитета Германии по Олимпийским играм" позднее ставшего немецкого "Имперский комитет физической культуры. В 1909 по 1919 год он был председателем Хоккейной федерации и принимал активное участие в хоккейном спорте.
В 1910 году он был одним из основателей "Клуба немецкой спортивной прессы" и с 1911 года его первым председателем. В 1928 году, в Амстердаме, он был в в Бюро "Международной ассоциации спортивной прессы".
2 июля 1924 года в Париже на международном конгрессе представителей спортивной прессы было принято решение создать международную профессиональную организацию — Международную ассоциацию спортивной прессы, которая сегодня объединяет почти полторы сотни национальных союзов. Сегодня членами ассоциации являются национальные объединения спортивных журналистов 130 государств мира, в том числе и России. АИПС выступает как посредник между международной прессой, спортсменами и спонсорами, организовывает собрания и семинары для начинающих журналистов.
Курт Дорри завершил свою спортивную деятельность в 1937 году, в возрасте 63 года. На спортивном празднике "Берлинский футбольный клуб 1888 года" в Лихтенраде он побежал 50-метровый забег, в последний раз, за 7,5 секунд. Его лучшее время было в течение многих десятилетий в этой дисциплине - 5,6 секунд.
А вот найти информацию о том, что делал Курт Вильгельм Дорри во время Олимпиады 1936-го года мне не удалось. Но он все же не бездействовал и как результат выпустил книгу в соавторстве: Olympia-Stadt Berlin 1936 [Sonderteil des Berliner Adressbuches 1936].
Долго я думал и понял: надо начинать сначала.
[color=#bb0101]КАК НЕМЦЫ ОЛИМПИАДУ ОТРЫЛИ[/color]
Древние олимпийские игры канули в лету и Олимпия сгинула во чреве матушки Земли.
Шли века, сменялись эпохи, былое величие поросло быльем, пока, в 1707 году, француз Дон Бернар де Монфокон в своей книге «Палеография Греции» не начал ратовать за раскопки древней Олимпии. Сведения о чудном граде Монфокон обнаружил ковыряясь в древних манускриптах.
Монах Монфокон начал соблазнять архиепископа острова Корфу богатствами древней Олимпии, которые можно будет заполучить, если начать раскопки, но похоже не соблазнил. Воз остался там где был.
Через четверть века, после смерти монаха, на горизонте возникла фигура 29-летнего англичанина Ричарда Чандлера. Он сновал в окрестностях Пелопоннеса и обнаружил вблизи горы Кронос части стен огромного храма и обломки капителей колонн, которые с завидным усердием растаскивали жители окрестных деревень, ваяя из древних артефактов свои нехитрые постройки. Не знаю, что ценного обнаружил на руинах Олимпии Чандлер, но знаю, что его экспедиция руководствовалась принципом "не оставлять ничего, что заслуживает того, чтобы быть собранным".
После Чандлера на руинах стали появляться различные личности, но до 9 мая 1829 года ущерб был минимальным. А вот 9 мая началось... Французская археокопательная экспедиция тащила из Олимпии в Париж каждый гвоздь. Это пиршество полезной для карманов археологии продолжалось до 1833 года, пока первый король Греции Оттон I не прекратил этого дела.
Более 40 лет греки не могли отойти от пережитого и никого не пускали к руинам Олимпии.
Но немец Курциус не спал, десятки лет он вынашивал задуманное: Копать, копать, копать!
Он крутился на руинах Олимпии еще в 1838 году.
Он знал: Раскопки в Олимпии должны озарить лучами славы вновь созданный Германский Рейх.
Он поднял на уши всех.
Он напряг парламенты обеих стран.
Он был согласен на все.
Он добрался до ушей короля, да так, что Фридрих-Вильгельм воскликнул: «Этот господин говорил очень убедительно, и мне захотелось встать посреди улицы с кружкой для добровольных пожертвований в руках!».
Он согласился оставлять грекам всё, что найдет. Или, скорее, всё, что найдут у него греки. (Греки нашли не всё и, впоследствии, часть находок оказалась в Германии.)
И вот настал 1875 год. Лавина германской интеллигенции обрушилась на Олимпию. Архитекторы, археологи, востоковеды, дипломаты, искусствоведы, историки...
450 греческих рабочих...
И он - парящий над всем этим - орел германской археологии Эрнст Карлович Курциус.
6 лет титанических усилий, более 130 статуй, около 13000 бронзовых предметов, до 10000 надписей на бронзовых табличках, несколько тысяч керамических изделий и терракотовых статуэток, созданы пять томов текста, четыре тома таблиц, много планов, карт и музей.
Немец копал, немец устал...
С 1884 года копали греки.
А пока суть да дело, шум, который поднял по всему миру немец Курциус попал в голову французу Кубертену и Кубертен изрек: «Германия раскопала то, что осталось от древней Олимпии. Почему Франция не может восстановить старое величие?».
Ну и началось...
Как гласит народная французская мудрость: "Кубертен должен посадить дерево, построить всех и родить Олимпиаду".
Сажать дерево Кубертен отправился в 1890 году в Грецию.
Посадил дуб.
Через два года, в 1892 году Кубертен начал всех строить - прочитал лекцию в Сорбонне названную скромно: «Возрождение олимпизма». За одно со всеми построил проходившего мимо русского генерала Бутовского. Русский генерал был человеком военным и строился и строил легко, потому через два года стал четвертым членом новосозданного Олимпийского комитета.
Тогда же, 23 июня 1894 года все построенные Кубертеном во всё той же Сорбонне постановили: «Поскольку нет никаких сомнений в преимуществах, представляемых возрождением Олимпийских игр, как с точки зрения спортивной, так и интернациональной, да будут возрождены эти игры на основах, которые соответствуют требованиям современной жизни».
Когда строит Кубертен сомнений быть не может и весь мир был осчастливлен.
Кубертен родил Олимпиаду.
Олимпиаду 1896 года в Афинах и все последующие.
Продолжение следует...
[color=#bb0101]ПЕРВАЯ БИТВА ЗА БЕРЛИН (ЧАСТЬ 1. ОТЧАЯННЫЙ БЛИЦКРИГ ГЕБХАРДТА)[/color]
Олимпиада будет в Берлине!
Как я уже писал, Виллибальд Гебхардт еще на дебютном заседании МОК, 6 апреля 1896 года, настаивал на том, чтобы уже в 1904 году Олимпиада прошла в Берлине!
Гебхардт, который последним вошел в состав МОК перед Первыми играми в Афинах, стал пожалуй самым активным и компетентным в комитете. В своих предложениях он шагнул далеко вперед своего времени требуя создания национальных олимпийских комитетов или учреждения международной судейской коллегии. Его неуёмное желание максимизировать роль Германии в Олимпийском движении всё больше наталкивалось на сопротивление Кубертена.
Отношения ухудшились после провальной организации ирг в Париже в 1900 году, на фоне критики Гебхардтом организации игр и некоторых неприятных инцидентов, направленных против Германии. Эти игры считаются наихудшими за всю историю Олимпийского движения.
Проиграв битву на 2-й сессии МОК 1896 года за Олимпийские игры в Берлине в 1904 году Гебхардт берет реванш, сразу после провальных игр в Париже, и уже в 1901 году на совещании МОК вносит официальную заявку на проведение Олимпийских игр в Берлине в 1908 году.
Это была первая в истории официальная заявка на проведение Олимпийских игр на германской земле. Изначально проведение игр 1908 года было запланировано для Афин в рамках традиционного проведения игр в этом городе, но от этой идеи отказались еще задолго до заседания 1904 года. Всего же на проведение игр 1908 года претендовало 3 города: германский Берлин и итальянские Милан и Рим. Но не смотря на то, что немецкая заявка поступила в МОК на два года раньше итальянской победил Рим.
Кубертен не скрывал, что он против проведения игр в Берлине и предпочитает Рим.
Немцы поняв бесперспективность пробивания лбом французской стены отозвали заявку. Тем временем начались "римские олимпийские безобразия" которые еще больше натянули отношения между Кубертеном и Гебхардтом. Итальянский оргкомитет валял дурака проявляя полное бездействие и распался в январе 1906. Против игр выступил так же премьер-министр Джованни Джолитти, который под давлением Милана и Турина объявил о необходимости решения многих других государственных проблем и отсутствии средств на подготовку Игр. Точку в "римской истории" поставило извержение Везувия 1906 года. Об играх в Риме можно было забыть.
Тем временем Игры 1904 года в Сент-Луисе прошли столь же безобразно, как и в Париже. Они признаны вторыми по безобразности за всю историю. Все это еще больше распаляло Гебхардта. Он метал молнии критики и шел на конфликт. Тем временем МОК начал срочные поиски новой столицы Игр 1908 года вместо Рима. В закулисной возне победил Лондон. О Берлине не могло быть и речи.
Масла в огонь подлили внеочередные Олимпийские игры в Афинах в 1906 году. Немцы консолидировано выступили за "Афинскую серию". Еще в 1901 году принц Эдуард Макс Сальм-Хорстмар, граф де Аршамбо де Тайлеран Перигор и сам Виллибальд Гебхардт предлагали Олимпийские Игры каждые два года в Афинах и других городах. Кубертен и его сторонники в МОК были против "Афинской серии" игр и не признали Игры 1906 года навсегда вычеркнув их из истории Олимпийских игр отобрав у них номер, а у всех победителей право считаться олимпийскими медалистами. Гебхардт и еще ряд "повстанцев" продолжали высказываться за Афины.
Конфронтация росла. "Кубертеновцы" начали зачистку МОК от "германцев", первым пал венгр Ференц Кемени, друг Гебхардта, выступавший за игры в Афинах, его "зачистили" еще в 1907 году. Герхард продолжал биться еще два года и ушел из комитета в 1909-м. Германофобы победили и казалось бы об играх в Берлине можно было забыть надолго.
Известно, что Герхард предпринял еще одну попытку выдвинуть Берлин на Игры 1912 года, но Олимпиада 1912 года безоговорочно была отдана Стокгольму без какой либо альтернативы.
Гебхардт отступал под ударами как внешних, так и внутренних врагов. "Германский Дон Кихот" продолжал наносить удары, но победить уже не мог. ... Проиграв "Белому рыцарю" Пьеру де Кубертену "Германский Дон Кихот" возвратился в своё "село Ламанчское" и исчез из поля зрения летописцев.
Гебхардт внимательно следит за действиями барона де Кубертена, во взгляде чувствуется уверенная германская харизма, правая рука укрыта в складках одежды в соответствии с масонским жестом "скрытой десницы", что соответствует признаку мастера второй завесы. Кубертену тяжело сохранять свои намерения в тайне.
