точно не привяжу, но ориентировочно восточная часть комплекса нквд
осенью 42-го, октябрь-ноябрь
Вроде как на фото снег. Тогда никак не ранее последних чисел ноября.
фотка с торцом дома Заболотного - это кадр из док фильма Сталинградская битва 1943г.
[video]
[/video]
снега точно нет, по моему октябрь-первая половина ноября
Тюремный двор комплекса зданий НКВД по ул. Набережная. 11-12 ноября 1942г.
ул. Пензенская, дом л - та Заболотного ( дом работников совконтроля ) после боёв. Фото с фотодокументальной выставки " Улицы Сталинграда " проходящей сейчас в музее " Память " в подвале необитаемого ныне Центрального универмага.
Фото сталинградских переправ. Пожарный пароход " Гаситель " и баркас " Ласточка " - сталинградские счастливчики , другим в эти дни на воде удавалось продержаться недолго. " Ласточке " в конце августа удавалось делать по 15 - 17 рейсов в сутки. В связи с разрушением речпорта и блокированием затонувшими судами и плавкранами фарватера были организованы дополнительные переправы у городской водокачки и Киевского взвоза. Фотографии лишь незначительно передают весь драматизм того положения.
1.Кадр из фильма 1949 г. Скорее всего максимально близок по достоверности к хронике дней Сталинградской битвы
У Ласточки - офигеть конструкция.
Более трагичные фотографии сталинградских переправ конец августа - сентябрь.
Вот пытаюсь представить что представлял из себя один из опорных пунктов 39 СП 13ГвСД - пивзавод. Нашлись только фото 1960г. Северной части набережной ещё нет, но центр уже застраивается. На моей памяти пивзавод, вернее пивзаводик площадью 100 на 150 м. свободно умещался в внутриквартальном пространстве, имел по периметру весьма массивный кирпичный забор возведённый в 60 - е гг. И завод сделанный из характерного красного кирпича, и забор были покрашены жёлтой извёсткой. Завод разрезал террасу набережной и ул. Краснопитерскую (Чуйкова) и восточная его стена буквально нависала над волжским обрывом. В 1984 - 1985 гг. был снесён и на его месте стоит последний "обкомовский" дом Чуйкова 37 и памятник Чуйкову. Немцам на короткое время даже удалось его занять пока их не выбил сводный отряд красноармейцев, НКВДшников, милиционеров и пожарников (!) под командой капитана госбезопасности Петракова. Может у кого есть более подробная информация и ранние фотографии ?
1. Городская водокачка.
2. Фото 1948г. Сделано примерно с пересечения ул. Советской и Аллеи. Как видим южный Дом специалистов господствует над местностью, а главное над Волгой, вообщем у немцев губа не дура. Музкомедия (институт физкультуры) подозрительно хорошо выглядит. То ли сразу резко восстановили как жизненно необходимый элемент инфраструктуры, то ли пострадало незначительно. Слева "мясной" корпус базара не очень то удобный для обороны. Интересно узнать подробности о музкомедии, в чьих руках она была и как долго?
Интересно узнать подробности о музкомедии, в чьих руках она была и как долго?
У немцев была. Где то лежит фотка со стоящим у ее центральной лестницы немецким орудием, обстреливающим Волгу.
По срокам не помню.
Интересно узнать подробности о музкомедии, в чьих руках она была и как долго?
У немцев была. Где то лежит фотка со стоящим у ее центральной лестницы немецким орудием, обстреливающим Волгу.
По срокам не помню.
Да, противотанковая PAK38, судя по фото вторая половина сентября когда немцам удалось прорваться в центр. Причём поставлена на скорую руку прикрытая хламом, листами железа. И южнее у Хользунова траншеи 276 ПП примерно на том же уровне (фото из книги Э. Холль). Вопрос как долго они там держались. Холль был на этом участке до 30 сентября, а потом его перевели севернее в промзону. Предполагаю немцы ещё минимум неделю там были. Подробности и даты, а лучше ЖБД.
Пытался представить себе время от времени последствия авианалёта 23 августа. Воображение рисовало: то лето без дождей, высохшая к июлю растительность, огромный частный сектор из деревянных домов ( западная часть Волгограда и сегодня от Красного до Кировского представляет большую деревню отделённую от каменного города границей в виде 2 - й продольной, с островами капитальной застройки ), баки "Нефтесиндиката" заполненные доверху, баржи - наливники (Сталинград был перевалочным, транзитным пунктом транспортировки бакинской и грозненской нефти к крекинг - заводам Саратова и Горького), официально 400 000 чел. населения плюс неучтённое число эвакуированных летом 1941 и летом 1942г., все школы забитые раненными, большая протяжённость города, эшелоны с боеприпасами... Словом картина представлялась крайне опасной.
Первый налёт был 4 ноября 1941г. на СталГРЭС - 70 человек только убитых, налёты продолжились с конца апреля 1942г. и продолжались летом.
Вот подробная картина Сталинградского Апокалипсиса.
Перед налётом первые самолёты нанесли удар по водозаборам насосных станций.
В 16.20 в Сталинграде в очередной раз была объявлена воздушная тревога, надрывно загрохотали зенитки, и вскоре в небе появились первые бомбардировщики. Рабочие не имели права покидать цеха без разрешения директора и, услышав гудки воздушной тревоги, продолжали трудиться. Многие пытались сохранять спокойствие, кто-то все же паниковал, другие тихонько молились о спасении. Вскоре на фоне глухих хлопков зениток послышался ужасающий вой авиационных сирен и моторов, а потом леденящий кровь свист падающих бомб. На металлургическом заводе «Красный Октябрь» продолжалась работа, когда девять Ju-88, зайдя со стороны Волги, с пикирования сбросили бомбы на его корпуса. Мощные взрывы вздыбили крыши цехов, взметнув в небо столбы огня и дыма. Затем «Юнкерсы» с воем пронеслись над крышами домов, выходя из пике. На заводе начался кромешный ад. В литейном корпусе № 3 прямо на рабочих с грохотом повалились многотонные швеллера и балки, фрагменты крыши. Взрывной волной из доменных печей выбросило пламя, на пол хлынули потоки жидкого металла, из пробитых трубопроводов потек горящий мазут. Те, кто еще не был придавлен или разорван в клочья, тотчас вспыхнули и с неистовыми криками носились в дыму. Рабочие, которым посчастливилось не оказаться в очагах поражения, уже не дожидаясь «официального приказа», бросились бежать на улицу. Одни запрыгивали в вырытые поблизости щели, другие мчались прочь подальше от цехов.
Сталинградцы, которых бомбежка застала дома, не сразу оценили масштаб происходящего. Те, кто боялся за свое имущество, оставались в квартире, нервно поглядывая в окна, другие спускались в подвал или в щели. Тысячи горожан налет застал в транспорте или просто на улице. После первых взрывов все они, взглянув на небо, увидели, как из-за реки, с юга и с запада, со всех сторон приближались следующие группы бомбардировщиков. Столбы огня и дыма поднимались уже и в северной части города над тракторным заводом и где-то на юге. Добравшись до укрытий, зачастую представлявших собой простые окопы, сталинградцы со страхом смотрели наверх. Было видно, как из идущих ровным строем самолетов вываливаются и тотчас рассыпаются веерами серебристо белые предметы. Вскоре они превратились в огромные «зонты», так что все небо вскоре стало молочно-белым. Это и были особые зажигательные бомбы Люфтваффе, которые советская служба МПВО называла «зажигательными листочками». Десятки тысяч полосок обмазанной фосфором фольги, вспыхивая при соприкосновении с воздухом, медленно опускались на центр города и прилегающие кварталы. Словно завороженные сталинградцы смотрели вверх, в оцепенении наблюдая, как огненный листопад приближается к крышам домов. При соприкосновении с поверхностью «листочки» начинали пылать яростным сине-белым
пламенем огромной температуры. И за считанные минуты по всему городу возникли уже сотни пожаров. Но через некоторое время появляются новые группы «Хейнкелей» и «Юнкерсов». От них отделяется множество черных точек. Это уже фугасные и осколочные бомбы. Протяжный свист, потом глухие звуки взрывов, комья земли, осколки, битое стекло, дым. Те, кто не погиб, вздыхают с облегчением и молятся, чтобы следующая серия адских машин не упала на них. Чуянов потом вспоминал: «Горят дома, рушатся здания Дворцов культуры, школ, институтов, театров и миогих учреждений. Город превращается в кромешный ад ... Пожарные и бойцы противовоздушиой обороны делают все возможное: растаскивают горящие крыши, извлекают людей из-под обломков". А с почерневшего от дыма неба продолжают сыпаться бомбы".
Центральная часть города объята пламенем невероятно больших масштабов. От перегрева воздуха и сотрясений поднялся небывалой силы ветер, он удлиняет огненные крылья пожаров, и теперь кажется, воспламеняется небо и все пространство - от горизонта до горизонта».
Вследствие многочисленных взрывов фугасных бомб работа водозаборных станций в 16.42 была полностью парализована, и тушение массовых пожаров оказалось практически невозможным. Во всех районах вышла из строя телефонная связь, прекратилась подача электроэнергии. Умолкли даже громкоговорители, монотонно талдычившие «Граждане! Воздушная тревога!» А бомбардировщики тем временем волна за волной снова заходили на город. Несколько бомб упали на территорию городского зоопарка. Напуганная слониха, в мирное время являвшаяся его основным экспонатом, преодолела ограду и принялась носиться по улицам, дополняя жуткую картину апокалипсиса ... Возвращаясь на аэродромы в Морозовскую и Тацинскую, немецкие самолеты заправлялись горючим, загружались новыми бомбами и опять поднимались в небо. Когда в штабе 8-й воздушной армии Т. Т. Хрюкина из разрозненных донесений наконец осознали масштабы налета, в воздух были подняты практически все имевшиеся в распоряжении исправные истребители. Среди них был и самолет старшины 4-го ИАП В.Д. Лавриненкова. Прибыв на высоте 4000 м. в район Сталинграда, он увидел жуткую картину. Над городом из разных мест поднимались огромнейшие столбы дыма, по земле извивались их широкие тени, уходящие за Волгу. Среди кварталов полыхали страшные пожарища, гигантские языки пламени рвались в небо, при этом как бы танцуя и причудливо извиваясь. Местами сквозь дым зловеще просвечивало солнце. Лавриненков знал, что где-то здесь действуют летчики других полков, однако повсюду, куда он ни смотрел, небо кишело немецкими самолетами. На разных высотах, вдалеке и вблизи виднелись то исчезающие в дыму, то выныривающие из него «Мессершмитты», «Юнкерсы» и «Хейнкели». Было отчетливо видно, как от них отделяются бомбы и сыплются на город. Вскоре начался бой ... Истребители 102-й ИАД ПВО также выполняли боевую задачу и постоянно находились в воздухе. За сутки некоторые пилоты выполнили по семь боевых вылетов. Взлетали вначале полками, затем эскадрильями, звеньями и отдельными самолетами. В суматохе приземлялись на первом попавшемся аэродроме, чтобы пополнить запасы боеприпасов и топлива, и вновь поднимались в воздух. Однако эффект от этих полетов был небольшим. Советские истребители подходили к городу разрозненными группами и сразу же перехватывались «Мессершмитами». Только пилоты одной I./JG53 одержали в этот день в небе над волжским городом 17 побед. Самое страшное случилось, когда Не-111 из эскадры KG55 сбросили бомбы на нефтехранилища, расположенные на берегу Волги в районе завода «Красный Октябрь. Произошло несколько мощнейших взрывов, и сталинградцы увидели, как огромный столб пламени взметнулся в небо на сотни метров. Затем от нагрева уцелевшие баки стали гулко взрываться, выбрасывая вверх новые столбы огня и дыма. Через какое-то время горящие нефтепродукты огненным потоком устремились по склонам к воде. Начались массовые пожары, пламя стремительно выжигало все на своем пути. Пылающая нефть потекла в Волгу, поджигая пароходы, баржи, пристани. Зенитчица Матвеева рассказывала: «На Волге, она еще проглядывается сквозь завесу взрывов, закрыв полнеба, поднимается гигантский фонтан огня. Пламя рвется ввысь, там закручивается клубами, выпускает черный дым. Пламя разлетается в стороны. Пламя падает в реку. Пламя лижет воду, жрет ее, и широкая лента огня течет по Волге. Я обомлела - горит Волга! Все горит - земля, небо, вода. В этом пожарище сновали девочки-медсестры, они на носилках выносили раненых из боя на переправу и сами падали под обстрелом. Криков уже не было слышно от залпов орудий. Раненые прыгали с пятых этажей, потому что дома рассыпались от взрывов ... Чтобы не задохнуться от дыма, зенитчики брали у санинструкторов вату, смачивали в нашатырном спирте и подносили к носу. Орудия накалялись докрасна. Бойцы макали в Волгу мешки и так остужали орудийные стволы».
Вскоре едкий черный дым заволок все небо, в воздухе летали черные хлопья сажи, стала ощущаться нехватка кислорода. Многие жители, не погибшие от бомб и попрятавшиеся по подвалам и оврагам, стали умирать от удушья. Помимо дыма, известковый туман, вставший над городом, белой простыней покрыл высокие здания, Волгу, растянулся на десятки километров, пополз на юг к Бекетовке и Красноармейску. Постепенно белизна тумана исчезла, смешиваясь с желто-серой дымной мглой пожаров. Сотни бомбовых разрывов слились в однообразный гул, чугунная тяжесть которого заставляла дрожать землю в Заволжье, там стекла деревянных домиков позванивали и листва на дубах шевелилась.Огонь, горевший над одним зданием, соединялся с соседним огнем, и в результате горели целые улицы. Пламя перебрасывалось с дерева на дерево, врывалось в квартиры, на лестничные площадки, мгновенно выжигая все на своем пути, перепрыгивало с крыши на крышу. Пылал даже асфальт! В центре города, пытаясь спастись от пламени, люди прыгали с верхних этажей, вылезали на балконы и карнизы, висли на водосточных трубах, но смерть настигала их и там. Пожарные машины поначалу еще пытались бороться с огнем, но из-за нехватки воды и многочисленных завалов на улицах их действия оказались совершенно бесполезными. Вскоре образовались гигантские огненные смерчи, втягивавшие в себя остатки кислорода и поглощавшие улицу за улицей. Наиболее сильные смерчи возникли в районе завода «Красный Октябрь» и в центре города. Бежать от них было бесполезно. Задыхаясь от удушья, люди один за другим падали, некоторое время корчились на земле и замирали. Потом их тела вспыхивали как факелы и мгновенно обугливались. Огромное пожарище было видно за десятки километров на левом берегу Волги, и жители хутора Бурковского, Верхней Ахтубы, Тумака и Цыганской Зари словно завороженные наблюдали за этим концом света. Спасаясь от пламени, тысячи жителей бросились на берег Волги и в городские овраги, надеясь спастись там. Кругом рвались бомбы, некоторые попадали в самую гущу людей, разрывая их на куски. Остальные, забрызганные кровью и ослепленные вспышками взрывов, метались от угла одного здания к другому и, спотыкаясь о трупы, сталкиваясь друг с другом, мчались дальше.
Киевлянка Ольга Козырева, жившая в это время в Сталинграде, вспоминала: «Мне тогда было 10 лет. Я схватила семимесячного братика на руки и побежала. Мама за нами. Началось светопреставление, это было даже хуже, чем землетрясение. Все ходило ходуном, трещало и рушилось. Дети кричали не своими голосами ... Разваливались и сгорали дома, школы, театры, детские сады, вокзалы и пристани, столбы и деревья. В черном дыму исчезли и солнце, и небо. Толпы людей бежали к Волге. Мы с мамой спрятались в подвале нашего дома. Братик все время плакал. Старушки читали «Отче наш» и просили: "Повторяйте за нами"».
Настоящий кошмар творился в Сталинградском порту и на его рейде. Здесь немецкие бомбардировщики устроили настоящий «Перл-Харбор». Горящие нефтепродукты стремительно охватывали все большую поверхность воды, сотни людей, пытавшихся переплыть реку, захлебывались мазутом, горели. Некоторые отчаянно выгребали на чистую воду, но огонь быстро настигал их. Нечеловеческие предсмертные крики нескончаемым воем разносились над рекой. Пытавшиеся маневрировать среди пламени и дыма пароходы тоже гибли один за другим. Оставшиеся на берегу с ужасом наблюдали, как очередной корабль охватывало пламя, и он вспыхивал факелом, горящие матросы прыгали в реку и их фигуры быстро исчезали в огне и дыму. Горящий остов уносило вниз по течению. А сверху в дыму иногда проносились тени немецких самолетов, охотившихся за уцелевшими судами. Берег то и дело сотрясали мощные взрывы, с прилегающих улиц долетали обломки зданий. Всего в этот день на Волге около Сталинграда погибли 25 различных пароходов и барж. В порту были уничтожены 19 плавучих кранов, 14 складов, 25 стационарных транспортеров, а также сотни единиц вспомогательного оборудования.
После 19.00 по местному времени бомбежка завершилась, но огромные пожары продолжали полыхать. Когда стемнело, огненное зарево было видно за 150 км от Сталинграда, его наблюдали жители Эльтона, Горной Пролейки и Каменного Яра. В ночь на 24 августа германские бомбардировщики совершили еще один налет на город, сбрасывая бомбы на горящие развалины с высоты 300-400 м. Зенитчики были деморализованы, боеприпасы кончились, и немцы практически не встречали противодействия со стороны ПВО. Лишь после полуночи, когда бомбежки окончательно прекратились, руководство города смогло в полной мере оценить последствия произошедшего. Председатель горкомитета обороны Чуянов совершил объезд улиц, и его глазам предстали самые ужасные картины, которые он когда-либо видел в жизни. Обвалившиеся стены домов обнажили лестничные пролеты, квартиры с обгоревшими кроватями. Повсюду валялись обгоревшие трупы и куски человеческих тел, целые кварталы некогда красивых многоэтажек, возвышавшихся над Волгой, превратились в груды развалин, среди которых копошились женщины, старики и дети, разыскивающие родных.
Авиация 4-го и 8-го авиакорпусов в течение 23 августа выполнила около двух тысяч самолетовылетов, только бомбардировочная эскадра KG5 I «Эдельвейс пять раз поднималась в воздух в полном составе! При этом потери Люфтваффе оказались минимальными, всего три самолета. Среди них был Не-111 из lll./KG55, который над Сталинградом был поврежден зенитным огнем, а затем добит русским истребителем. Наутро 24 августа вид города был поистине ужасным. Опрокинутые трамваи, горящие автомашины, ряды воронок, валяющиеся повсюду куски тел и обломки зданий - все это производило удручающее впечатление на выживших. Некоторые улицы практически превратились в кучи пепла, даже асфальт обуглился и местами растекся по обочинам дорог. Сотни жителей слонялись между развалинами, одни искали воду, другие - своих родственников, третьи просто были в трансе. Кое-где бойцы МПВО пытались разбирать завалы и оказывать помощь пострадавшим, но их было так много, что большинство людей оказались предоставленными сами себе. Возить многочисленные трупы и останки на кладбища было некогда, между тем разложение на августовской жаре происходило очень быстро. Поэтому мертвых сбрасывали в большие воронки от бомб, становившиеся братскими могилами, или закапывали прямо в скверах и во дворах. Тысячи так и остались лежать под завалами. Пожары в городе отныне не прекращались. Кроме бомб немцы буквально завалили Сталинград листовками с призывом прекратить бессмысленное сопротивление, избежать новых жертв и сдаваться. В ответ по решению гор комитета обороны на улицах началась расклейка воззваний с призывом превратить каждый дом и каждую улицу в неприступную крепость. Жителей также призывали выходить на строительство баррикад. Заканчивалось обращение словами: «Все, кто способен носить оружие, на баррикады, на защиту родного города, родного дома!» Правда, типография газеты «Сталинградская правда» тоже была разрушена бомбардировкой, поэтому тираж воззвания оказался небольшим, и немецкой агитации на улицах оказалось куда больше. Работа НКВД, в чьи функции входил сбор листовок, также была на некоторое время дезорганизована, поскольку здание областного управления полностью сгорело, а многочисленные повреждения телефонных линий оборвали связь с райотделами милиции.
В течение 24, 25 и 26 августа немецкие бомбардировщики и штурмовики продолжали наносить и массированные удары по Сталинграду. В центральной части города были уничтожены 90% всех строений, была выведена из строя вся электрическая сеть, городская АТС и местные телефонные станции, разбиты все вокзалы и пристани. Таким образом, в ходе непрерывных налетов 23-26 августа Люфтваффе разрушили практически всю инженерную инфраструктуру Сталинграда, вывели из строя все крупные, средние и даже мелкие предприятия, уничтожили две трети жилого фонда. Большинство жителей все это время не решались выходить из укрытий и сутками отсиживались в подвалах и укрытиях. О. Козырева вспоминала: «В подвале было темно, пыльно и жарко, воды не было вообще. Но это было только начало. И на следующий день, и через день бомбежки продолжались. Начался голод. У моего маленького братика стал развиваться рахит, иа теле появились шишки, ручки и ножки скрючились, животик вздулся. Он кричал день и ночь. В подвале жили крысы, они бегали по людям, кусали детей. Всех мучила жажда. Когда наконец прошел долгожданный дождь, воду пили прямо из луж, вместе с грязью и головастиками. Многие потом умирали ... Я получила ожоги и сама ходить не могла. Еще в подвале у меня лопнули барабанные перепонки, из ушей текла кровь. Мама переносила нac по очереди -сначала братика, а потом меня. Мы видели много мертвых. Возле одной убитой женщины сидел ребенок, ему было годика три. Он плакал и теребил маму за платье: «Мама, мамочка, вставай». Он так и остался возле покойной, никто ему не помог».
После массированных налетов началось неконтролируемое бегство уцелевших сталинградцев за Волгу. Перебраться вплавь было невозможно из-за больших нефтяных пятен, поэтому переплывали на подручных средствах: бревнах, автомобильных шинах. Переполненные транспортные суда выполняли десятки рейсов в день. Особенно прославился в последние дни августа баркас «Ласточка», совершавший по 15-18 рейсов в сутки. И все это под непрерывными ударами немецкой авиации. Атакам по-прежнему подвергались и корабли на других участках Волги. Ожесточенным атакам авиации 25 августа подверглись и суда, работавшие на переправах. При выходе из Красной слободы на пожарный пароход «Гаситель» спикировали несколько Ju-87. Сброшенные ими бомбы легли у берега, в опасной близости от борта. Огромный водяной столб, осколки обрушились на пароход. В машинном отделении был убит старший механик Я. Д. Ерохин. Погиб член экипажа Соколов, еще четверо матросов получили смертельные ранения, но «Гаситель» остался в строю.
Тем временем в самом Сталинграде ситуация явно выходила из под контроля. После бомбежек перестал ходить трамвай, вышли из строя канализация и водопровод, не было ни телефонной связи, ни света. По ночам улицы освещали лишь многочисленные отблески пожаров. Дым, запах разлагающихся трупов и вытекших прямо на тротуары фекалий, сплошные завалы создавали новую реальность, в которой теперь приходилось выживать сталинградцам. Десяткам тысяч уцелевших жителей нужно было есть и пить, поэтому у колодцев выстраивались километровые очереди, периодически перераставшие в давки и мордобой.
Мародерство и грабежи достигли неимоверных масштабов. Так, 24 авrуста милицейский патруль задержал в подвале бывшего овощехранилища банду из трех человек, одетых в военную форму. Оказалось, что двое арестованных являлись беглыми уголовниками, благо городская тюрьма тоже пострадала от бомбежки, третий же оказался дезертиром. В предшествующие дни эта троица, пользуясь хаосом, средь бела дня в наглую грабила прохожих. НКВД пыталось наводить порядок, но сделать это в огромном полуразрушенном городе было невозможно. 25 авrуста по решению комитета обороны в городе было опубликовано сообщение коменданта Сталинграда майора Демченко о том, что в этот день за мародерство и воровство государственной и личной собственности граждан военными властями были расстреляны на месте преступления шесть человек. Трудно сказать, произвело ли это «объявление» какое-либо впечатление, но беспорядки продолжались.
А между тем в связи с выходом немцев к Волге и большими разрушениями в речном порту работа переправ значительно осложнилась. Фарватер во многих местах заблокировали затонувшие суда и плавучие краны, было разрушено здание управления пароходства и узел связи. Руководству НВРП пришлось в срочном порядке организовать дополнительные переправы в районе Киевского ввоза и у городской водокачки, а также в районе заводов в северной части города. Для перевозки раненых и беженцев удалось выделить пять больших пароходов. Опасаясь ударов авиации, суда в основном работали ночью, все трюмы, каюты и палубы битком забивались людьми. Так, пассажирский пароход «Парижская коммуна» перевозил за рейс по полторы тысячи человек. Зачастую при погрузке возникала дикая давка. люди ломали ограждения причалов, периодически возникали драки и потасовки.26 августа для наведения порядка в распоряжение коменданта порта А. Бейника поступили 86 командиров и политработников, а с ними две роты автоматчиков из НКВД. С этого дня неистовые крики в рупоры, угрозы и автоматные очереди стали обычным делом на переправах. Впрочем, многие жители были до такой степени напуганы и деморализованы непрерывными бомбежками, что, несмотря на запоздалые призывы эвакуироваться на восточный берег, оставались в подвалах и убежищах, боясь появляться на переправах.
Только в течение 12 сентября на Сталинград были сброшены 856 фугасных и осколочных бомб всех калибров. В результате в городе возникли много новых пожаров, погибли около 300 человек мирного населения. На следующее утро, в 04.45 по берлинскому времени, дивизии 6-й армии Вермахта начали штурм города на участке от Мамаева кургана до пригорода Минина. Одновременно «Юнкерсы» и «Хейнкели» в очередной раз подвергли кварталы массированной бомбардировке. Повсюду поднималась кирпичная пыль, окрашивая небо в бледно-бурый цвет и закрывая вид на Волгу. В результате к исходу 15 сентября немцам удалось захватить Мамаев курган, железнодорожное депо, здание Госбанка и ряд других опорных пунктов. В этот день были потоплены три из четырех паровых паромов, осуществлявших перевозки с левого берега на правый.
Сталинrрадский городской комитет обороны во главе с Чуяновым, до этого остававшийся на территории города, сбежал на восточный берег, перебазировавшись сначала в Красную Слободу, а затем еще дальше - в совхоз «Сахарный». Впрочем, этот орган, управлявший Сталинrрадом в течение почти целого года, был больше не нужен, поскольку бои шли уже на берегу Волги. Гражданские органы власти были не в силах влиять на обстановку. Отныне Чуянов изучал складывающуюся обстановку только по картам, а по совместительству выполнял роль проводника по заволжской степи, направляя к переправам подходящие с востока резервы. По ночам он поднимался на возвышенности и с тоской смотрел на виднеющийся вдали горящий город: «Тяжело смотреть ночью на горящий город с восточного берега. Просто не верится, что там есть люди ..
Немецкая авиация беспрерывно бомбила Сталинград, а также совершила массированный налет на поселок Красная Слобода, расположенный напротив, на восточном берегу Волги. Повсюду горели пожары, в небо поднимались огромные столбы дыма. Организованные переправы через реку были нарушены, толпы раненых вынуждены были оставаться под обрывом на берегу. Наиболее отчаянные собственными силами изготовляли плоты и пытались с наступлением темноты самостоятельно пересечь Волгу. Однако течение уносило их вниз, к Бекетовке и Красноармейску, там они разбредались по деревням в поисках помощи. Контролировать обстановку в незанятых противником районах Сталинграда также становилось все труднее. Среди развалин сновали группы мародеров и дезертиров, а также жители в поисках воды и пищи. Случались даже нападения на блюстителей порядка. Так, в 23.00 15 сентября в районе городского базара была обстреляна оперативная группа НКВД ...
21 сентября в центре Сталинграда, совсем недалеко от Волги, шли ожесточенные бои с применением артиллерии, танков и огнеметов. Мобильные группы немецких автоматчиков появились в городском саду, недалеко от центрального универмага. Яростные перестрелки шли на Смоленской и Коммунистической улицах.
Но пожалуй, самая страшная картина днем 21 сентября складывалась на берегу, в районе центральной переправы. Среди обгоревших развалин портовых складов и сооружений, беспорядочно сваленного заводского оборудования, которое не успели эвакуировать, скопились сотни жителей и беженцев, ожидавших погрузки на корабли. Здесь же вповалку лежали множество раненых, брошенных на произвол судьбы. Помощь им никто не оказывал, продовольствия почти не было. Мучаясь от жажды, многие люди подползали к реке и пили воду прямо из нее. Повсюду среди воронок валялись изуродованные трупы и человеческие останки, которые никто не хоронил. Вонь от разлагающихся тел, стоны раненых, крики женщин и плач детей, грохот взрывов и вой сирен немецких пикирующих бомбардировщиков создавали у любого, кто видел этот ад, ощущение конца света.Когда к берегу причаливала очередная баржа или паром, начиналась поспешная.разгрузка. Спрыгивающие на берег солдаты стремились поскорее попасть под обрыв, чтобы уйти с открытого пространства. Беженцы, наоборот, хотели как можно скорее попасть на судно. В этот момент начиналась страшная давка. Потерявшие человеческий облик люди, сминая и втаптывая в грязь друг друга, с дикими криками ломились на причал. Малочисленные сотрудники НКВД с автоматами были не в силах контролировать этот процесс. И тут происходит самое страшное: в небе появляются немецкие самолеты. С ощущением собственной безнаказанности они ровным строем идут прямо над берегом. С ужасом люди видят, как отделяются бомбы и с воем устремляются вниз. Корабли тут же отчаливают и устремляются прочь от берега. Люди виснут на бортах, многие падают в воду, но их никто не спасает, каждый предоставлен сам себе. Те, что на суше, бегут, наталкиваясь друг на друга и спотыкаясь, ища какие-нибудь укрытия. Кто-то просто ложится там, где стоял, и закрывает голову руками. Гремят взрывы, в небо поднимаются огромные столбы воды, песка и щебня. Некоторые бомбы взрываются прямо в толпе, разбрасывая на сотни метров куски человеческих тел и ошметки одежды. Вскоре две последние уцелевшие пристани охвачены огнем. Пламя и дым полностью скрывают из вида восточный берег. Через некоторое время налет заканчивается и все повторяется сначала. Трупы и останки погибших никто не убирает, до них вообще нет дела. Тяжелораненые тоже брошены умирать. Вскоре по ним уже ездят автомобили, раскатывая в дорожной колее то, что еще недавно было человеком.
22 сентября части 4-й танковой армии Вермахта прорвались к Волге в районе центральной переправы. «Штуки» из эскадры StG2 «Иммельман» весь день под вой сирен беспрерывно бомбили стоянки судов у восточного берега, одновременно по кораблям наносила удары немецкая артиллерия. Солдаты советской 62-й армии могли наблюдать, как на другой стороне реки горели временные причалы, поднимались столбы воды, огня и песка. Через некоторое время все это рассеивалось, но появлялись новые группы «Юнкерсов», которые виртуозно входили в пике, и вновь воздух сотрясали мощнейшие взрывы.
В результате к концу дня были потоплены катера «Четвертый», «Тринадцатый» и «Лейтенант Здоровцев», а также газоходы № 71 и № 99, тяжелые повреждения получили три парома СП-19. Все это значительно осложнило доставку подкреплений, оружия и боеприпасов на западный берег. Теперь основная нагрузка легла на переправы в районе завода« Красный Октябрь.
М. Зефиров. Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО. АСТ Москва 2007г.
В этой книге есть ешё интересныё моменты не касающиеся Центра города, как бомбёжки Заволжья и гигантский взрыв эшелонов с БК и оружием в Красноармейске.
Тетка рассказывала, как при разборе здания в центре (ул Мира - Комсомольская - Пр.Ленина) в конце 40х-начале50х, раскопали тела людей в подвале, заблокированных во время бомбежки.
Ещё один забытый герой - военный комендант Сталинграда с декабря 1941г. майор В. Х. Демченко. НШ 62А Н. Крылов упоминает о его и его людей неоценимой помощи как проводников подразделений 13 - й ГвСД в середине сентября когда штаб 62- й только осваивался в центре т.е. в самые непредсказуемые дни. Воспоминаний Владимир Харитонович по всей видимости не оставил, хотя было о чём вспомнить видимо о том в советские времена не принято было писать. Да даже сейчас офизиоз умалчивает что партруководство города во главе с Чуяновым отправило свои семьи за Волгу ещё 14 - 15 августа.
Воспоминаний о Демченко нет и от послевоенного поколения по крайней мере в широком доступе. Гугл и яндекс мне тоже не помогли. 4 февраля 1943г. майор Демченко шёл во главе парада Сталинградских победителей по площади Павших борцов. По крайней мере первые послевоенные годы был комендантом. Звёзд не хватал, в отставку ушёл подполковником. Жил в Волгограде.
Весной на пасху когда я иду на кладбище прохожу мимо его могилки со скромным памятником из мраморной крошки на 16 - м участке Центрального (Димитриевского). Возможно остались родственники или люди знающие его.
1. В.Х. Демченко в городской комендатуре 1943г.
2. Подполковник Демченко показывает американским журналистам план восстановления Сталинграда. 1947г.
Один из документов тех дней.
№ ОС-26. Сталинград, Первомайская, 28.
25 августа 1942 г.
Городской комитет обороны постановляет:
1. Утвердить следующее сообщение, которое объявить населению гор. Сталинграда: «Для сведения населения города Сталинграда. На основании приказа Военного Совета фронта о введении осадного положения в гор. Сталинграде, 25 августа за мародерство и воровство государственной и личной собственности граждан, военными властями расстреляны на месте преступления следующие лица:
1) Ползунков Василий Иванович – житель г. Сталинграда,
2) Кишеев Сергей Сергеевич, прибывший из Калача,
3) Шиколенко Яков Ануфриевич, военнослужащий,
4) Петров Федор Кузьмич, житель г. Сталинграда,
5) Шаммудинов Ибрагим, без определенных занятий,
6) Анисимова Мария Ивановна – домохозяйка.
Комендант гор. Сталинград – майор Демченко».
2. Поручить тов. Водолагину срочно организовать печатание вышеуказанного сообщения коменданта города для широкой публикации среди населения.
3. Поручить секретарям райкомов и уполномоченным городского комитета обороны районов города довести до сведения населения сообщение коменданта города, принимая меры к пресечению каких бы то ни было фактов мародерства и воровства государственной и личной собственности граждан, принимая меры на месте в отношении мародеров и преступников перед государством.
Председатель Сталинградского Городского Комитета Обороны
А. Чуянов
Фонды ВГМП, папка № 29, инв. № 736. Подлинник
Ещё одно, более раннее фото (1946г). пивзавода. Видна промоина удобная для скрытого перемещения подразделений которая кстати несмотря на планирование набережной снова проявилась примерно в том же месте. Левее "дом стройтреста". Других зданий уже нет, видимо снесли.
1. Более чёткая фотография руин дома железнодорожников на переднем плане, и Г - образного дома "сокращённого" до 4- х этажей и от восточного крыла которого после артобстрелов остались только фрагменты стен т.к. после неудачных атак дом по всей видимости стали от отчаяния крошить артиллерией из за Волги. На приводившемся ранее фото с пикировщика дом поражает своей массивностью, а тут какие то огрызки. Словом оказался он костью в горле которую пришлось тащить кузнечными щипцами.
2. Госбанк крупным планом. Вид со стороны Волги.
3. Вид от драмтеатра на ул. Володарского: слева Первый дом Советов (бывш. Столичные номера), справа за львом жилой дом 30- х гг. После войны на фундаментах обоих зданий построили соответственно гостиницу "Волгоград" ("Сталинград") и жилой дом.
Доброго здоровья всем! Может кто из продвинутых "Сталинградцев" знает о подробностями применения в уличных боях StuIG33 177- го батальона штурмовых орудий прибывших в кол - ве 12 шт. и вступивших в бой в конце октября - начале ноября. Интересует: В каких районах города применялась, боевые эпизоды, каким оружием были уничтожены, словом любая информация интересна.
Знаю только что эти машины на базе Pzkpfw. 3 со 150 - мм пушкой в массивной рубке хорошо себя зарекомендовали при разрушении зданий, и были "заточены" для уличных боёв, но все так и остались на сталинградских улицах, а единственный из общей серии в 24шт. комплектный экземпляр стоит в Кубинке привезённый из Сталинграда.
На фото САУ на улицах города даже не надеюсь, немцам к тому времени было походу не до фотосессий.
где-то проходило фото такой сау в заводских районах, но в журнале боевых действий 6-й армии 177-й батальон использовал эти самоходки и при обороне котла.
Приветствую !
Участнику sasshakv1: В теме бои за рабочие поселки подробно же расписано когда вступили эти самоходные лафеты и какие потери понесли. Смотрите бои по книге Д.Марка за ,,Остров Людникова".
