По фото нельзя судить, что у него в этот момент на душе. Тем более в плену. Выбора особого-то нет. Тут уж, когда стоит выбор между жизнью и смертью, поневоле станешь хладнокровным. Да и, как-никак, война всё-таки. Вот, даже нехитрый инструмент он себе придумал (а может и выдали).
Судя по серийности съемки немцами данного сюжета, пленный явно выполняет данную миссию по указанию, а не по собственной воле и душевному порыву. Не было у советских военнопленных особых возможностей для вольностей, сантиментов и демонстративного проявления эмоций.
О вольностях говорить не приходится — ясно что приказали, ясно что подневольный, ясно что никаких сантиментов и демонстративного проявления эмоций. Он солдат, хоть и пленный, приказали — хоронит. Спокойно и с достоинством.
Жуткое фото. А боец спокоен вроде…
Восточное хладнокровие и презрение к смерти. Своей и чужой.
По фото нельзя судить, что у него в этот момент на душе. Тем более в плену. Выбора особого-то нет. Тут уж, когда стоит выбор между жизнью и смертью, поневоле станешь хладнокровным. Да и, как-никак, война всё-таки. Вот, даже нехитрый инструмент он себе придумал (а может и выдали).
Похоронить павших красноармейцев — единственное, что он может для них сделать. Спокойно и с достоинством…
Судя по серийности съемки немцами данного сюжета, пленный явно выполняет данную миссию по указанию, а не по собственной воле и душевному порыву. Не было у советских военнопленных особых возможностей для вольностей, сантиментов и демонстративного проявления эмоций.
О вольностях говорить не приходится — ясно что приказали, ясно что подневольный, ясно что никаких сантиментов и демонстративного проявления эмоций. Он солдат, хоть и пленный, приказали — хоронит. Спокойно и с достоинством.
Нет сомнений. Спокойствие и достоинство — качества хорошего солдата, заслуживающие уважения.