При чем тут корректность и конвой? Кавалерия призвана ходить верхом в атаку, а верхом отправляться в плен — себя не уважать и свою разгромленную и униженную страну.Они не на парад едут, а не на заслуженный отдых. У солдат принято хотя бы делать вид, что плен- это не радость. Спешиться в подобной ситуации требует чувство собственного достоинства.
Данный эпизод не нуждается в придании чего бы то ни было- он сам по себе вполне трагичен. Перед нами трагедия целой страны и ее армии. А то, что персонажи снимка этого не понимают или не желают понять, только углубляют сей трагизм.
С трагизмом согласен. Но, очевидно, не стоит давать советы солдатам, лично прошедшим через это. Их уже нет, а мы в их «шкуре» побывать, и оценить все изнутри, не сможем.
Советы, действительно, давать не стоит. Здесь высказано впечатление, которое производит такая картина со стороны. Что спустя почти 80 лет, что тогда — впечатление ,думается, схожее. Солдат защищает, помимо прочего, честь и достоинство своей страны. Трудно требовать от солдата красивости атаки или тем паче гибели за Отечество в минуты боя- война сама по себе некрасива. Но в такой щекотливой ситуации как плен, тем более не в горячке боя, а после законного приказа о капитуляции каждому, если ему не безразлично то, как страна, которую он в данный момент олицетворяет выглядит, наверное, нужно подумать как будет обставлена процедура сдачи. Если бы эти кавалеристы… Читать далее »
Это явно далеко не первые минуты плена. Немцы уже успели над дорогой срой флаг-перетяжку разместить. Территория захвачена. Более вероятно, что плененные французы самостоятельно выдвигаются к месту сбора пленных. А стоящие немцы, в данной ситуации, не конвой, а «зеваки».
Хоть бы спешились, что ли. Верхом отправляться в плен с пешим конвоем- это уже сюрреализм какой-то
Глупо, спешиваться и топать пешком из соображений корректности к конвою, если этот конвой позволяет тебе ехать верхом.
При чем тут корректность и конвой? Кавалерия призвана ходить верхом в атаку, а верхом отправляться в плен — себя не уважать и свою разгромленную и униженную страну.Они не на парад едут, а не на заслуженный отдых. У солдат принято хотя бы делать вид, что плен- это не радость. Спешиться в подобной ситуации требует чувство собственного достоинства.
Ну да. А для пущего усиления вида, что плен это не радость, очевидно, спешившимся французам еще бы стоило и лошадей себе на спину взгромоздить.
Вы, надо полагать, именно так поступили бы?
Необходимость придания большего трагизма данному эпизоду, это ваша идея.
Данный эпизод не нуждается в придании чего бы то ни было- он сам по себе вполне трагичен. Перед нами трагедия целой страны и ее армии. А то, что персонажи снимка этого не понимают или не желают понять, только углубляют сей трагизм.
С трагизмом согласен. Но, очевидно, не стоит давать советы солдатам, лично прошедшим через это. Их уже нет, а мы в их «шкуре» побывать, и оценить все изнутри, не сможем.
Советы, действительно, давать не стоит. Здесь высказано впечатление, которое производит такая картина со стороны. Что спустя почти 80 лет, что тогда — впечатление ,думается, схожее. Солдат защищает, помимо прочего, честь и достоинство своей страны. Трудно требовать от солдата красивости атаки или тем паче гибели за Отечество в минуты боя- война сама по себе некрасива. Но в такой щекотливой ситуации как плен, тем более не в горячке боя, а после законного приказа о капитуляции каждому, если ему не безразлично то, как страна, которую он в данный момент олицетворяет выглядит, наверное, нужно подумать как будет обставлена процедура сдачи. Если бы эти кавалеристы… Читать далее »
Думаю, на снимке — первые минуты после сдачи в плен. Сейчас их спешат.
Это явно далеко не первые минуты плена. Немцы уже успели над дорогой срой флаг-перетяжку разместить. Территория захвачена. Более вероятно, что плененные французы самостоятельно выдвигаются к месту сбора пленных. А стоящие немцы, в данной ситуации, не конвой, а «зеваки».
Ну, в принципе, если учитывать культурность и сознательность французов, то могло быть и так. Это вам не иваны.
И кони стоят, и конвой стоит. Никто никуда не едет.